В 1859 г. начальник Военно-Осетинского округа полковник Мусса Кундухов составил «Приговор Осетинского народа» об отмене старых адатов. Документ приводится по книге Г. Дзагуровой «Осетины в войнах России» (1995).
Любезные подведомственные мне народы!
Вступая в управление вами, я […] посвятить себя постоянной заботливости и попечению б благоустройстве вашем. Будучи одноземец ваш и зная хорошо все ваши народные обычаи, я нахожу их не соответствующими духу настоящего времени, очевидно вас же самих обременительными и разоряющими домашнее благосостояние, так же поддерживающими вражду вместо доброго и Богом любимого согласия,, как самого основного начала благоденствия народов, верующих единому Богу. Предположив к благу вашему сделать изменения в народных обычаях, до ныне существующих, я лично выставлял вам их нелепость и зло, происходящее от исполнения их: — всякое кровомщение, происходящее в следствие различных случаев, рождает постоянный раздор и ссоры, передавая месть потомству, через что не только дети, но и внуки и правнуки без отчетно проливали кровь. Эта самоуправная расправа между враждующими стогнами, была неизбежна только во времена безначалия, глубокого невежества и хищничества, и производилась по праву сильного, по праву войны, предоставлялась каждому свободному человеку, и встречала препятствие только в силе оружия противника. Человек, причинивший другому, равному себе, какой либо вред, подвергался возмездию от силы оружия противника, но не имел судьи, пред которым бы он должен был стать как ответчик, а считал себя вправе, не подвергаясь обвинению в незаконности, поддерживать свое насилие оружием, пока не был вынужден для собственного спокойствия примирится с противником; при таком порядке вещей, все лица, принадлежа щи я к одной фамилии, обязаны были, по народным обычаям, оказывать между собою взаимную защиту мстить оружием за смерть, за оскорбление чести, нарушение права личной неприкосновенности и собственности; от чего кровомщения не имели границ, уничтожали целые фамилии, и эта беспредельная месть, как чума, препятствовала развитию всякой гражданственности и благоустройства в народе. Во избежание этого зла, отныне всякое убийство как умышленное так и не умышленное вы, при всеобщем народном сборе, нашли необходимым и полезным без междоусобной мести подвергать законному расследованию и если окажется, что убийство совершено с явным намерением, то виновный будет наказываться по определению Русских законов, равных для сильного и слабого, не умышленное же убийство представится разбирательству народного суда, а кровомщение в том и другом случае строжайше воспрещается, подвергая наказанию как убийцу, так и принимавших в этом участие. Приятно мне было слышать, что вы признали так же несправедливым, между Магометанами остающихся после умерших мужей вдов насильственно удерживать братьями покойников и принуждать к выходу за одного из них за муж против желания вдовы. В этом случае вы и сами на опыте убедитесь, что в подобно-соединяемом семействе никогда не может существовать согласия, от которого зависит семейное счастье.
Вы убедились в нелепости и бессмыслии разных народных клятв, на могилах покойников убивать собак и кошек, что введено во времена глубокого невежества и сохранилось по ныне в народе, и что присяга, в случае судебной в ней надобности, должна приниматься только установленная религией и утвержденная законом Правительства.
Предки ваши, установивши обычаи брать калым за дочерей от женихов их, имели ту благую цель, чтобы часть калыма этого была употреблена на наряд невесты, а остальная часть должна была остаться в полном её распоряжении, но последователи установивших это правило употребили его во зло, так что отец дочерей, выдаваемых замуж, берет за них условленную плату в свою пользу несколько не заботясь о будущем её счастье, отчего и произошло, что некоторые мужья, к стыду их, смотрят на жену свою как на купленную и таковая женщина, видя стесненное свое положение, грустит и забывает чувства благодарности к родителям её.
Понявши всю важность этого дела поставили за правило, с настоящего времени употреблять калымы в пользу невесты, отдавая собственно ей третью часть калыма, кроме платья, и в скором времени вы сами увидите существенную пользу от этого.
Лаская детей при посторонних лицах считается у вас предосудительным; подобного нелепого обычая никогда ни в одном просвещённом народе не существовало и это против религиозных чувств, а потому ласкать детей как в присутствии посторонних, так и при родственниках не только не должно быть предосудительным, но напротив того ласкать есть священная обязанность родителей, и каждый из вас в этом убежден, но несмотря на то, вы его не соблюдаете, боясь упрека за нарушение древних обычаев, от этого же происходит скрытность и неблагодарность сыновей к родителям.
Из всех народных праздников ваших ясно видно, что предки ваши исповедовали Христианскую религию в полном её значении, но к сожалению не имея письмен, Священников и церквей, народ собирался на условленном месте молиться Богу и потом впавши в суеверие, поделали себе особо покровительствующие божества, (и до сих пор не зная закона Божия творить себе закон), который очевидно очень вредный каждому из вас. Вы по милости Правительства пекущегося об Осетинах с особенным участием ныне имеете почти во всех аулах Священников, церкви, Мулл и мечети, но все-таки не оставляете поклоняться мнимо покровительствующему божеству, т. е. бездушным истуканам принося им каждый год значительные жертвы, тогда как идолы эти, по своей ничтожности, заслуживают одного лишь презрения; вы убедились в том, что вам будет грешно и стыдно передать потомству своему такие нелепые и вредные религиозные понятия и согласились уничтожить их, обещались молиться Создателю всего мира, единому Всемогущему Богу: Христиане в церквах, а Магометане в мечетях, отвергнув всякое суеверие и наставление жрецов.
Прискорбно смотреть на тот варварский обычай, перешедший к вам от языческих народов, что жены после смерти мужей при похоронах бьют себя в лицо, уродуют оное царапинами и снимают с себя волосы; вы убеждены, что это делается единственно из подражания обычаю и согласились со мною, чтобы отныне навсегда искоренить этот этот обычай, предоставив женщинам изъявлять скорбь свою одними слезами.
Рассуждая со мною об обычаях ваших, вы признали так же вредным, что к родным покойника, в первых днях смерти, с разных отдаленных аулов приезжают женщины как родственницы, так знакомые и незнакомые поплакать. Число женщин прибывающих каждый день бывает от 25 до 50 и все ночуют в доме родных умершего: эта тягостная и ни с чем несообразная церемония, продолжается не менее 10 суток; хотя подобное посещение делают в видах успокоить родных, но в противности этого каждый из вас убедился и отныне положили, чтобы на похороны приезжали с других аулов: родная мать, дочь и сестра умершего с пятью женщинами, которых они пожелают взять с собою.
С убеждением моим вы согласились, что сооружение памятников на поле, в честь умерших, есть только лишняя издержка, не приносящая ни умершему, ни родным его никакой пользы и чести, ибо самый лучший памятник для покойных родных наших есть воспоминание в душе и при молитвах наших, а при достатке не забывать нищих, подавая им милостыню, которые бы в молитвах своих просили бы Всевышнего о спасении души умершего. Памятники же на поле воздвигаются только тем умершим, которые при жизни своей пользовались общим уважением и любовью народа, или покрыли себя славою в войнах с неприятелем, имели чины и ордена; таковые памятники служат воспоминанием для потомства, и сооружать их можно только по общему приговору народа, — в этом случае они имеют свою важность и свидетельствуют общую признательность к памяти умершего.
Я выставляя вам на вид совершенное ваше разорение и бедствие целого народа причиняемые поминками по умершим и вы со мною согласились, что душа умершего человека от таковых поминок не приобретает спасения, а между тем, остающиеся в живых, родственники его разоряются до крайности, ибо, по моему исчислению, таковые обходятся в год каждому более 2-х т. руб. сер. и, если на несчастие, в котором семействе умрет несколько душ в год, то самые зажиточные люди беднеют, а бедные приходят до крайнего разорения и отчаяния, а чтобы поддержать свое существование предаются воровству и в общепорочной жизни, ибо все то чтобы могло служить обеспечением целого семейства и перейти наследникам, — поминками уничтожается в один день. Здесь я нахожу необходимым заметить, как неоспоримое доказательство, что Правительство, желая вывести вас из нищеты и поставить в состояние цивилизованных народов, пользующихся всяким довольством от промышленности и торговли, в 1846 году предоставило в пользу целого общества вашего перевозку провианта из складочных пунктов по магазинам, от Малки, Терека, по Военно-Грузинской дороге до Коби и на Сунженской линии расположенным, утверждая ежегодно выгодную провозную плату, так что многие посторонние промышленники, хотя и предлагали значительную уступку в пользу казны, но Правительство, имея ввиду улучшить ваше благосостояние, отвергло даже предлагаемые выгоды казны; провозная же сумма с 1846 и по 1858 год простирается до 1,5 миллиона руб. сер. Весь этот капитал остался в ваших руках и вы могли бы быть в самом цветущем состоянии; между тем видна одна только нищета; после сего спрашивается, где все это девалось?
Ответ ясный и верный: употреблено на ваши безумные поминки, приношения жертв идолам, постройки памятников умершим и другая безумные и нерасчётливые расходы; теперь же когда вы убедились в этом и согласились оставить ваши поминки, вы не далее как года через два, а много через три, сами увидите значительное улучшение домашнего быта. Вспомните народную поговорку «Отчего он богат? Оттого что не умирает».
Кроме всего вышеизложенного вы обещались мне усердно заняться хлебопашеством, как то: посевом ржи, овса, ячменя, гречихи, проса и пшеницы, — садоводством и скотоводством; моя же непременная обязанность будет трудится, чтобы дать вам случай к выгодному сбыту ваших домашних произведений.
Само собою разумеется, что дальнейшее потомство, процветая в удовольствиях и согласии народном, будет воспоминать вас предков своих с чувством признательности как первых оставивших прошедшее постыдное, вредное, закоренелое и грубое невежество, заключающееся в вышеописанных обычаях, переходивших от одного поколения к другому, как заразительная болезнь.
Хотя я не сомневаюсь в исполнении ваших обещаний, но чтобы они остались священными и для дальнейшего вашего потомства, вы должны подписать изменяемые теперь народные обычаи, которые за подписью вашею и утверждением начальства, хранится будут как документы по экземпляру в моём, управлении, у каждого пристава и во всяком ауле у старшины; в обязанность которого поставляется строго наблюдать за исполнением этого нового порядка; — об нарушителях же такового обязан доносить своему начальству, для взыскания с виновных определённого вами на первый раз штрафа ста руб. сер. исключая из этого убийства и кровомщения, которые будут наказываться по законам.
Начальник Военно-Осетинскаго округа, полковник Кундухов.
