Автор 3.М. Сагкаев впервые вводит в научный оборот ранее не использовавшиеся источники — публикации грузинских газет, дающие интересный материал не только для исследования образовательных процессов в Осетии, но и характеризующие общественное сознание Грузии рубежа веков.

***

К середине XIX в. в Западной Европе завершился промышленный переворот. В социальной сфере этот процесс сопровождался борьбой за права женщин. Важным аспектом этой борьбы было право женщин на образование. Аналогичные процессы происходили и в Российской империи , в центре и в ее отдаленных окраинах.

В 1862 г. священник и инспектор Владикавказского духовного училища А. Колиев на свои средства открыл начальную школу для осетинских девочек. Благодаря его самоотверженному труду школа через четыре года была преобразована в трехклассное училище, названное Ольгинским. Так было положено начало женскому образованию в Северной Осетии [1]. Во второй половине XIX в. эту школу окончили десятки девушек, которые посвятили свою жизнь учительской деятельности. В их числе были Екатерина Кулаева, Анастасия Дзугаева, Анна Хорускова, Сали Баракова , Александра Дзуцева, Госада Хатагова и др.

Учительницы, преодолевая предубеждения относительно обучения девушек, добивались открытия женских школ. По уровню организации учебного процесса они не уступали мужским. К началу 1880 г. в семи женских школах занимались 196 девочек [2]. Образовательным процессам в Осетии пристальное внимание уделяли грузинские печатные органы. Газета «Дроэба» в 1883 г. отмечала, что в г. Владикавказе недостаточно женских школ, в то время как мужских имеется несколько — реальное училище, классическая прогимназия, военная прогимназия, частное реальное училище, ремесленное училище, городское и мещанское училище и др. Три женские школы: Ольгинская женская гимназия, первоначальная женская школа и осетинская женская школа — даже наполовину не удовлетворяли стремления девочек к просвещению [3].

В статье «Из истории женского образования в Осетии» Л.Р. Габоева обращает внимание на некоторые проблемы сословного и межконфессионального характера, возникающие в сфере женского образования: «Бывшая народная школа Колиева постепенно становилась, к тому же, сословной. У девочек из простых семей оставалось все меньше шансов попасть в Ольгинское училище. Были воздвигнуты преграды и для „девиц из магометанских семей“. Выпускница школы Серафима Газданова пишет, что „магометанок не принимали на казенный счет, и были случаи, когда магометанки, не имея средств учиться, переходили в христианство, конечно скрепя сердце… и даже были случаи, когда по выходе из школы девица снова переходила в магометанство“» [4]. Религиозная политика, проводимая Обществом восстановления православного христианства на Кавказе, которое опекало школу Колиева после его смерти в 1866 г., и поощряемая правительством, приводила к конформизму со стороны мусульманок и, как видно, не приносила ожидаемых результатов, так как девочки из мусульманских семей не переходили в христианство окончательно, а только на время обучения; в то же время это показатель стремления девушек к просвещению. Следует отметить и гибкость их родителей, без согласия которых девочки вряд ли решились бы принять христианство даже на время.

Проблемы межконфессионального характера отмечала и газета «Иверия»: в декабре 1891 г. корреспондент Картвели Осебши (грузин среди осетин. — 3. С.) пишет о желании православных осетин селения Беслан открыть у себя школу и о том, что им в этом противодействуют местные магометанские осетины [5]. Такие примеры нехарактерны для осетинской истории, они скорее исключение, так как ни христианство, ни ислам не настолько укоренились в осетинской среде, чтобы вызвать серьезную внутринациональную напряженность.

В статье Э. Каргиева содержатся интересные сведения о работе Ольгинской школы: «В 1868 году в школе насчитывалось 30 воспитательниц, 1885 году — 68, из которых 43 — осетинки, 20 — русские, 4 — грузинки и 1 — удинка. Школа вскоре была преобразована в трехклассную с приготовительным отделением. Каждый класс имел двухгодичный курс обучения. А вот что изучали девочки: Закон Божий, русский язык, осетинский язык (для осетинок), арифметика, геометрия, всеобщая история, всеобщая география, письмо, естествознание, черчение, пение, гимнастика, рукоделие, педагогика, анатомия, зоология, гигиена» [6].

По сведениям «Дроэба», в 1883 г. во Владикавказе открылась армянская женская школа [7]. Это свидетельство дальновидности местной армянской общины, ее сплоченности и, видимо, умения перенимать все передовое во благо своего народа.

«Иверия» в 1899 г. обращает внимание своих читателей на предполагаемый перевод владикавказской четырехклассной женской школы в местечко Цхинвал Горийского уезда [8]. Речь идет об Ольгинском осетинском женском приюте. Это вызвало гневную реакцию на Севере Осетии. На страницах газеты «Казбек» Дигорон писал: «Слухи эти не могут не возмущать осетин, сознающих важность этого единственного учебного заведения, где осетинки имеют возможность получать образование… Кто сколько-нибудь знаком с жизнью южных осетин и с постановкой их школ, тот скажет, что перенесение приюта в Южную Осетию не необходимо. Дело в том, что в настоящее время… женских школ и вовсе нет в Южной Осетии. Правда, в 1891 г. в Кошкинском приходе была открыта женская школа, писала об этом «Иверия» в № 227 от 1891 г., но ввиду того, что школу эту почти вовсе не посещали девицы, открытие ее было признано преждевременным, почему она два года назад (т.е. в 1897 г. — 3. С.) и была закрыта. Гораздо полезнее было бы для южных осетин, если бы «Общество восстановления православного христианства» на Кавказе открыло женские школы, по крайней мере в тех приходах, в коих они могут привиться. Из этих немногих школ общество брало бы стипендианток и воспитывало бы их в приюте во Владикавказе, или в тифлисском епархиальном женском училище, где общество и теперь имеет своих стипендиантов. Такой способ воспитания южно-осетинок вполне удовлетворял бы их потребности» [4]. Доводы автора практически исчерпывающие; далее он говорит, что для 12 женских школ в Северной Осетии приюта даже недостаточно, поскольку он не принимает и пятой части выпускниц школ более низкой ступени. Но самое большое опасение автора вызывает вопрос если не национального характера, то, по крайней мере, национальной окраски: «Приют нужен Северной Осетии, а не Южной, и перенесение его из Владикавказа в Цхинвал равносильно закрытию его для всей Осетии, так как тогда, как сказано выше, в приюте будут учиться не осетинки, а грузинки» [10] . Трудно сказать, на чем основывает автор свои доводы, но они кажутся несколько спорными, поскольку, согласно материалам грузинских печатных органов конца XIX в., осетины стремились к образованию весьма настойчиво, невзирая на экономические или какие-либо другие проблемы, что ставит осетинских крестьян, их стремление обучать своих чад во что бы то ни стало, в пример грузинам. Возможно, в области женского образования у осетин с юга и было некоторое отставание, но это скорее от северных собратьев, чем от грузинских соседей.

Другое просветительское общество — «Общество распространения грамотности среди грузин» — тоже проявляло интерес к женскому образованию. В 1908 г. общество возбудило ходатайство перед директором народных школ Терской области о разрешении открыть при Владикавказской грузинской школе отдельную женскую профессиональную школу .В 1913 г. газета «Танамедрове Квекана» («Современная страна») писала об успешном проведении экзаменов во владикавказской грузинской женской профессиональной школе [12].

Хотелось бы закончить словами X. Уруймагова: «Сознание пользы образования женщин пробудилось и в жителях гор. Не назовет уже теперь горец, когда-то темный обитатель мрачных трущоб, образованную женщину демоном-искусителем и не скажет, что она своими нечистыми помыслами, познаниями и сатанистским умом собьет его, горца, с кажущегося ему правильным пути» [13].

ПРИМЕЧАНИЯ:

¹История СО АССР. Орджоникидзе, 1987. Т. 1. С. 264.
²Там же. С. 349.
³Дроэба. 1883. №42.
⁴Габоева Л. Р. Из истории женского образования в Осетии // Эхо Кавказа. 1994. № 2 (5). С. 38.
⁵Иверия. 1891. № 272.
⁶Каргиев Э. Женское образование в Северной Осетии. Владикавказ, 1999. С. 116.
⁷Дроэба. 1883. № 151.
⁸Иверия. 1899. №94.
⁹Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах. Цхинвали, 1982. Кн. 2. С. 85.
¹⁰Там же.
¹¹Исари. 1908. №36
¹²Танамедрове Квекана. 1913. №21 .
¹³Уруймагов X. Женские школы в Осетии / Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах. Кн. 2. С. 98.