Эта война Грузии против Южной Осетии и Абхазии сегодня может рассматриваться как начало нового витка, выражаясь компьютерными терминами, перезагрузкой конфликта. Что позволяет оценивать ее как новый тип войн, характерных для постсоветского пространства после первого передела СССР, и начало второго передела. Возможно, что в ближайшей перспективе такой вариант подготовки войск может послужить образцом для Азербайджана и Украины. События в Южной Осетии стали проверкой на прочность концепции национальной безопасности России.

С военной точки зрения это успешная операция, поскольку основная задача — выбить противника из Южной Осетии и Абхазии — была решена. В ходе «операции по принуждению Грузии к миру» обеими сторонами проводились полномасштабные наземные сражения, активно действовала авиация и велась полновесная информационная война. Война Грузии на Южном Кавказе стала испытательным полигоном для Грузии и России, проверкой в реальных боевых условиях теоретических положений военной мысли и новых технологических наработок в области вооружений, тактики частей вооруженных сил, оснащенных новым оружием, создания воздушных, морских и наземных группировок.

Цели и задачи, поставленные грузинской армии

Основная цель – «наведение конституционного порядка» на территории Южной Осетии, которое позволит присоединить ее в качестве земель, входящих в Шида-Картли, без изменения основной конституции страны.

Военная: 1) разгромить «сепаратистские силы» Южной Осетии и одновременно нейтрализовать миротворческие силы России; 2) контролировать Рокский перевал; 3) проверить концепцию США и НАТО о ведении боевых действий в горных условиях.

Политическая: 1) изгнать осетинское население, не желающее входить в состав Грузии; 2) немедленно начать переговоры о вступлении Грузии в НАТО; 3) реально начать переселение грузинских беженцев на земли Осетии.

Геополитическая: 1) уменьшить влияние России на государства Южного Кавказа; 2) предоставить базы и аэродромы подскока для авиации США и Израиля, с последующим возможным ведением боевых действий против Ирака; 3) ускорить прокладывание очередного трубопровода.

Техническая: 1) провести массовые испытания в реальных боевых условиях модернизированного вооружения; 2) практически испытать «центры организации огня», созданные с помощью израильских военных.

Замысел операции «чистое поле»

По данным космической, воздушной, радиолокационной разведки, командование Грузии располагало большей частью информации о структуре, возможностях и вариантах действий вооруженных сил Южной Осетии и России. Грузинская армия была построена только для ведения наступления («блицкрига»). Все учения последних лет – «Огненный кулак», «Броня» – это проигрыш действий по захвату Южной Осетии и Абхазии. За основу были взяты уроки ближневосточных войн Израиля, опыт афганской и иракской войн. Окончательная тренировка (КШУ) трех бригад была проведена непосредственно перед предстоящим наступлением, 24 августа, заместителем министра обороны. Именно на той тренировке планировалось создать для нанесения удара шесть ударных групп (каждая штурмовая группа включает две мотострелковые роты, танковый взвод, саперное отделение). Тактика пехотных бригад базировалась на действиях штурмовых групп и действиях отдельных снайперских диверсионных групп спецназа МВД «Гиа Гулуа» и «Омега».

Поэтому в основу плана военной операции против Южной Осетии было положено одновременное нанесение двух сходящихся ударов по Цхинвалу: главный – с южного, Горийского, направления основной группировкой войск (4 МПБр), с глубоким полуохватом Цхинвала с востока, рассекая оборону армии Южной Осетии, с выходом в район Тамарашени; другой – силами З МПБр с полуохватом Цхинвала с западного направления, внутренним охватом границ Цхинвала со всех сторон и созданием внешнего кольца окружения. Окруженную цхинвальскую группировку планировалось удерживать ударами авиации и РСЗО. Артиллерийские удары должны по замыслу грузинского руководства максимально ее ослабить, дезорганизовать и вынудить Цхинвал к сдаче. В первом эшелоне планировались действия 3 и 4 МПБр, во втором эшелоне – 1 МПБр при поддержке артбригады, реактивного дивизиона отдельного танкового батальона, ВВС и центра радиоэлектронной борьбы.

В ходе операции грузинское командование планировало максимально использовать действия снайперско-диверсионных групп (от 10 до 12 человек). В задачу «блуждающих рейнджеров» входило наведение авиации и артиллерии на органы боевого управления, ведение разведки, минирование дорог в тылу юго-осетинских войск, дезорганизация и деморализация обороняющихся частей, а при выдвижении Российской армии – диверсии на коммуникациях и узлах связи.

Генштаб Грузии учитывал одновременную поддержку подразделений национальной гвардии «Лиахвского коридора», созданных в селах Ачабети, Кехви, Курта, Хейти, Тамарашени, и грузинских гарнизонов сел Аневи, Ередви, Нули, Прис. Предусматривался огонь с тыла батальона грузинских миротворцев (из состава коджорской бригады спецназа).

Планировалось, что за 2-3 дня армия Грузии овладеет Цхинвалом, Джавой и захватит Рокский тоннель. За 3-4 дня возьмет под контроль 75% территории Южной Осетии, с последующим переносом усилий на Абхазское направление, с одновременной высадкой морских и воздушных десантов в Горском районе, с последующим наращиванием сил и к исходу первых суток захватит Сухими.

Уроки оперативной маскировки

Уже сейчас предварительный анализ имеющейся информации показал, что Грузия самое пристальное внимание уделяла вопросам оперативной маскировки. Свои планы строила, исходя из обязательного достижения целей оперативной маскировки. Для Грузии такими целями стали наращивание вооружения; непосредственная подготовка к вторжению; сокрытие масштабов и сроков стратегической перегруппировки; обеспечение внезапности первого удара.

Дезинформационные мероприятия насчитывали несколько этапов.

Первый этап (с 2004 по 2008 год) – наращивание вооружения. Цифры в тех документах, которые Грузия представляла международным контролерам в Регистр ООН по обычным вооружениям, были явно занижены.

Второй этап (март-июль 2008 года) – непосредственная подготовка к вторжению грузинских войск в Южную Осетию. Важные дезинформационные мероприятия были осуществлены в конце апреля, первой половине мая и июне 2008 года. В этот период Тбилиси через все каналы СМИ преднамеренно афишировал полеты БПЛА над территорией Абхазии, что вынуждало командование Абхазии держать 1/3 личного состава в повышенной боевой готовности, ожидая удара.

Третий этап, связанный с проведением Грузией комплекса мер по обоюдной дезинформации, охватывает период с первых чисел до 7 августа 2008 года. Сокрытие масштабов и сроков стратегической перегруппировки в зону, непосредственно примыкающую к Южной Осетии.

Четвертый этап в оперативной маскировке отводился обеспечению внезапности первого удара и введению в заблуждение руководства Южной Осетии и Абхазии относительно сроков операции и действий в наземной фазе. Были введены строгие меры по сохранению в тайне информации о планируемых действиях. Резко ограничивался круг лиц, привлекаемых к планированию операции. Детали были известны только узкому составу в правительстве Грузии. Вообще процесс принятия решения о максимальном и массированном применении армии против собственного народа президентом (с узким кругом доверенных лиц), министром обороны, начальником Генштаба и американскими советниками скандален. Не только потому, что принималось необоснованное политическими целями решение (вроде бы не поддержанное США), но и потому, что приурочено оно было преднамеренно к началу Олимпийских игр.

Командование армии Грузии постаралось обеспечить всестороннюю внезапность нападения для «блицкрига». С этой целью Тбилиси предпринял ряд шагов, усыпивших бдительность миротворцев и правительства Южной Осетии. Грузинское командование широко использовало средства массовой информации, распространяло заведомо ложные сведения. Для достижения стратегической и тактической внезапности, уже приняв решение о начале вторжения в Южную Осетию, президент Саакашвили объявил по телевизору в 20 часов 7 августа о прекращении огня грузинскими войсками, о проведении переговоров по мирному урегулированию конфликта 8 августа в Цхинвале, зная, что проведение первого массированного ракетно-авиационного удара грузинские войска планировали в 23:30.

Если предположить (а для этого имеются все основания), что США, преследуя свои цели, умышленно подыгрывали Тбилиси, настраивая грузин на «военный лад» с помощью космических фотоснимков, якобы подтверждавших, что российские войска «продолжают концентрироваться в Северной Осетии», дезинформация на сей раз увенчалась успехом. Саакашвили поверил, что войска России готовятся к наступательной операции и, в свою очередь, отдал приказ на «блицкриг».

Так или иначе, но ночное вторжение грузинской армии на территорию Южной Осетии явилось «неожиданностью». Все это в значительной мере дезориентировало юго-осетинское и абхазское руководство и настолько притупило бдительность, что они не объявили о мобилизации, и часть танков и БМП не заняла заранее созданных позиций.

Эта хорошо скоординированная «информационная агрессия» достигла своей цели, по крайней мере, в отношении населения Грузии. Если к началу 2007 года лишь каждый четвертый грузин выступал в поддержку войны, то к середине июля 2008 года, согласно данным опросов, уже свыше 80% граждан Грузии поддерживали действия Саакашвили относительно урегулирования грузино-осетинского кризиса силой. Грузинские средства массовой информации изо дня в день внушали своим гражданам, что их армия, «закаленная в боях с Ираком», имеет «всесторонний, богатый опыт», Саакашвили «обладает полководческим талантом». Грузинские и западные СМИ умышленно искажали данные своей разведки о «небоеспособности Российской армии» и «слабости полувоенных криминальных структур Южной Осетии». Сознательно недооценивая в публичных выступлениях такие, оказавшиеся в итоге решающими факторы, как недостаточный профессионализм и морально-волевые качества грузинских военнослужащих.

Итоги операции по принуждению Грузии к миру

В геополитическом плане Россия способна защищать свои суверенные интересы силой оружия. Она продемонстрировала независимость своей внешней политики. Россия смогла ограничить относительное влияние США и Запада не только на Южном Кавказе, но и в зоне Каспия. Россия смогла усилить относительный контроль над альтернативными трубопроводами, которые идут из зоны Каспия к Черному морю и в Турцию. После победы России над Грузией еще больше усилилось стремление США и стран Запада ослабить влияние Москвы на геополитику Южного Кавказа и Каспия.

Военные итоги операции. Война с Грузией, в которой отечественные ВВС столкнулись с элементами полноценной войсковой и объективной ПВО, стала первой после завершения Второй мировой. Также впервые с реальным противником столкнулся и ВМФ России. Бесконтактной войны на постсоветском пространстве не получилось. Быстрота и успешность российской армии оказались неожиданными не только для грузинского руководства, но и для руководства Пентагона и НАТО. Но также стало ясно, что войска, обученные и вооруженные по стандартам НАТО, способны эффективно противодействовать России. Концепция национальной безопасности России требует изменений.

Информационная война. Параллельно военной операции разворачивалась информационная и дипломатическая война, которая, к сожалению, была проиграна. Мощь противостоящего информационного потока остается слишком большой.

Внутриполитический план. Россия больше не может восприниматься как управляемое извне государство. Действия российского политического и военного руководства одобряет большинство населения России. Подавляющее большинство россиян (83%) уверено, что Вооруженные Силы способны защищать страну в случае реальной угрозы. В составе российских войск в Осетии сражались чеченские батальоны «Восток» и «Запад».

Российская позиция по СНГ. Пророссийский геополитический передел территории бывшего СССР, крах постсоветского монополярного мироустройства. Сломав постбеловежское мироустройство, Россия в краткосрочной перспективе будет вынуждена заплатить за это ухудшением отношений с Западом.

Российская позиция в отношении НАТО и США. Противоречия между Россией и США, долгое время прятавшиеся под политкорректной завесой, вышли на первый план. Россия сделала это в одностороннем порядке, и все страны, которые ждали, что Запад устрашит русских, сейчас оказались в положении, когда им нужно переоценить то, что произошло. Россия продемонстрировала, что мнение США по Грузии ей так же «неважно и безразлично», как и мнение России по поводу Ирака, Косово и ПРО для США. Россия по собственной инициативе заморозила сотрудничество с НАТО, сохранив лишь сотрудничество по Афганистану. США отказались от проведения совместных военных учений с Россией. Стала очевидной антироссийская направленность разворачиваемой системы ПРО США, после того как Польша согласилась войти в проект в обмен на предоставление современных систем ПВО для защиты от российского удара. Ни Россия, ни США не намерены уступать. Страны НАТО, скорее всего, будут способствовать ускоренной интеграции Грузии, а также прикаспийских государств (Азербайджана, Казахстана и, возможно, Туркмении) в евроструктуры. Можно прогнозировать новый виток глобального противостояния двух держав на ближайшие месяцы.

Российская позиция в отношении Евросоюза. Россия, не уступая НАТО, одновременно заинтересована в добрососедских отношениях. Отношения со «старой Европой» (Францией, Германией, Италией) переходят на другой уровень. Заявление четырех государств (Польши и трех стран Балтии) относительно перспектив ведения переговоров о новом стратегическом соглашении между Россией и ЕС было поспешным и контрпродуктивным. Если ЕС встанет на такую позицию, то нанесет ущерб и отношениям с Россией, и, самое главное, самому Евросоюзу.

В международном плане. Россия укрепила собственный вес как государство, претендующее на супердержавность, которой обладал Советский Союз. В международном плане Россия сполна использовала косовский прецедент (по принципу территориальной целостности государств). Вполне вероятно, что обсуждение проблем Южной Осетии и Абхазии продолжится на международном уровне и в соответствии с теориями международного права. Россией была признана независимость только тех территорий, в отношении которых Грузия допустила акты неоправданной жестокости, делающие дальнейшее пребывание этих территорий в составе метрополии в принципе невозможным. Россия, к сожалению, не добилась признания мировым сообществом эмбарго на поставку вооружений в Грузию. При этом они поставляются с нарушением «принципов, регулирующих передачу обычных вооружений», где четко прописано, что при принятии решений о поставках вооружений государства должны учитывать наличие локальных конфликтов в стране-получателе.

Анатолий ЦЫГАНОК
полковник в отставке, член-корреспондент Академии военных наук

«Военно-промышленный курьер» № 47 (263) за 3 декабря 2008 г.