Статья первого доктора исторических наук из среды горских народов Георгия Кокиева, опубликованная в «Историческом журнале» (№ 2–3, C. 43–47) в марте 1944 г.
Задолго до первой мировой войны, когда в среде русского дворянства и буржуазии считалось хорошим тоном приглашать домашних учителей из-за границы, в Россию приехал из Германии некто Карл Ган. В Петербурге и в Москве ему было сделано несколько весьма выгодных предложений занять место домашнего учителя. Но Ган, сославшись на свои немолодые годы, скромно отклонил эти предложения и шумным столичным городам предпочёл провинциальный Тифлис. Попечитель Кавказского учебного округа Рудольф назначил Гана преподавателем латинского языка в Тифлисскую мужскую гимназию. Так немец Карл Ган начал свою педагогическую деятельность, которую он искусно совмещал со шпионской работой в пользу германской разведки. Ган ни у кого не вызывал никаких подозрений. Напротив, о нём сложилось мнение как о скромном, любознательном и преданном человеке.
Однако накануне первой мировой войны Ган неожиданно для всех уехал в Германию и в Россию больше не вернулся. Тогда же стало известно, что Ган был крупным германским шпионом, который четверть века доставлял германской разведке важные сведения о Кавказе.
Одновременно с педагогической и шпионской деятельностью Ган занимался и «научной» работой. Он перевёл на русский язык и издал в 1890 г. два тома «Известий древних греческих и римских писателей о Кавказе», которые, кстати сказать, в силу низкого качества перевода и грубых искажений подлинника не получили признания в научном мире.
Особое внимание Ган уделял изысканиям в области истории, этнографии и лексики народов и племен Кавказа. Наибольший интерес представляет одна из его последних работ[1], в которой он пытается «теоретически» обосновать притязания германского империализма на Кавказ. Ган взял на себя неблагодарную задачу доказать — «арийское происхождение» некоторых кавказских народов, в частности, осетин. В доказательство этнического родства осетин с германцами Ган приводил два осетинских термина — «qug» (корова) и «fus» (овца), Ссылаясь на фонетическое созвучие этих слов с немецкими словами «Kuh» и «Schaf», он заявляет, что «осетины очень близки к германским народам». Затем Ган приводит термин «bonarius», употребляющийся в старых германских и французских актах в значении меры земли, и сближает его с осетинским «bonganda», означающим участок земли такой величины, какой можно вспахать одним плугом за один рабочий день.
На основании приведённых осетинских терминов, которые в известной мере фонетически созвучны немецким словам того же значения, Ган заявлял: «Не подлежит никакому сомнению, что осетины как в своём языке, так и в своих нравах и обычаях имеют много общего с древними германцами»[2]. Между тем крупнейший осетиновед академик В.Ф. Миллер сближал осетинский язык не с немецким, а с иранским языком.
На основании новейших исследований осетинского языка осетин относят к числу древнейших обитателей Кавказского перешейка и увязывают их с кавказским яфетическим миром. Значительный интерес в этом отношении представляют новейшие исследования В.И. Абаева. На основе изучения языка и материальной культуры осетинского народа тов. Абаев приходит к такому выводу: «Если в отношении языка мы можем назвать осетин яфетидами лишь отчасти, то в других отношениях перед нами типичный кавказский яфетический народ»[3].
Крупнейший учёный нашего времени академик Н.Я. Марр на основании этнических и лингвистических данных относит осетин к коренному яфетическому населению Кавказа. «Общность многих материальных, языковых и бытовых явлений осетин, — пишет акад. Марр, — склоняет к положительному ответу на вопрос об этнической принадлежности их к коренному населению Кавказа, т. е. к яфетидам, несмотря на иранскую природу их родной речи»[4].
Однако если акад. Н.Я. Марр ещё не разрешил вопроса о том, кто такие осетины по своему происхождению — яфетизированные иранцы или иранизированные яфетиды, — то сейчас, благодаря новейшим исследованиям осетинского языка, на этот вопрос можно ответить более определенно. Научный анализ осетинского топонимического материала дал тов. Абаеву возможность установить мощный субстратный слой, лежащий за пределами современного осетинского языка и принадлежащий какой-то более ранней общественности, в которой следует видеть яфетическую общественность.
Тот же автор в другом месте своего труда[5] делает интересные изыскания, открывая различные языковые наслоения и устанавливая процентное соотношение между ними. Результат этих изысканий таков: иранский элемент в осетинском языке составляет всего 20%; заимствования из наиболее распространённых языков Передней Азии — арабского, турецкого и грузинского — тоже 20%. Остаются ещё 60% осетинского словаря, которые не подверглись лингвистическому анализу. Этот пока не разъяснённый языковый материал, по-видимому, относится к яфетической общественности. Яфетический элемент в осетинском языке является первичным и доминирующим, и, следовательно, осетины — не яфетизированные иранцы, а иранизированные яфетиды. Поэтому необходимо пересмотреть в свете новых научных данных устаревшую точку зрения, которая утвердилась в дореволюционной лингвистической науке и по которой осетины признавались «чистыми» иранцами.
Наличие в осетинском языке иранских слов и фонетическое сходство самоназвания осетин «ирон» со словом «иран» давали индоевропейской лингвистической школе некоторые основания считать осетин «чистыми» иранцами. Но, как уже указывалось, иранский элемент в осетинском словаре составляет всего 20%. Что касается сближения самоназвания осетин «ирон» со словом «иран», то после того, как акад. Марр разъяснил самоназвание осетин «ирон»[7], вопрос о праве сближать эти два термина снимается.
Таким образом, вопреки облыжным утверждениям Гана, осетины ничего общего не имели с древними германцами. По своему языку и культуре они являются представителями кавказского яфетического мира.
Несостоятельная и антинаучная точка зрения о германизме осетин была позаимствована Ганом у своего предшественника немецкого барона Гакстгаузена. Барон Август фон Гакстгаузен изложил свою «теорию» в работе «Закавказский край», явившейся результатом его поездки на Кавказ и изданной на русском языке в 1857 году.
В предисловии к первой части своей работы Гакстгаузен пишет: «В этом сочинения изложены два предмета, заслуживающие особенного внимания и дальнейшего исследования: во-первых, сходство и родство поколений, заметное между нравами, обычаями и образом жизни осетин и древних германцев, и, во-вторых, важное место, занимаемое теперь армянскою областью»[8].
Поскольку Гакстгаузен является автором «теории» арийского происхождения осетин, следует несколько подробнее остановиться на доводах, которыми он аргументирует свою «теорию». Доказательством этнического «родства» предков современных осетин и древних германцев для Гакстгаузена служит совпадение форм некоторых предметов домашнего обихода, форм орудий сельского хозяйства и сходство в некоторых обычаях осетин и немцев. Наблюдая осетинский очаг, Гакстгаузен отмечает, что у осетин в «поперечное бревно вбит железный крюк, на котором висит котёл, точно так же как в крестьянских домах Германии, в Вестфалии и Нижней Саксонии». Кроме того Гакстгаузен обнаружил в осетинском доме «деревянные треножники вроде тех, какие употребляют вестфальские крестьяне при доении коров». В том же осетинском доме Гакстгаузен видел, что «на одной стороне скамьи лежит выдолбленная из дерева квашня, точно такая, какая употребляется крестьянами в Северной Германии».
В осетинском способе варения пива и печения хлеба в золе Гакстгаузен видит «решительный характер Германии». Такой же «решительный характер Германии» Гакстгаузен усматривает в некоторых сельскохозяйственных орудиях осетин. «Из земледельческих орудий, — пишет Гакстгаузен, — я заметил плуг, какого не встречал у прочих кавказских народов, устройство его напоминает мекленбургскую соху. Я также видел, там обыкновенные немецкие грабли, которых нет в прочих кавказских странах»[4] .
В обрядно-бытовой области Гакстгаузен также находит некоторое сходство между осетинами и германцами. Он сравнивал осетинский свадебный обряд с немецким. Устанавливая, наконец, аналогии в обычном праве осетин и германцев, Гакстгаузен пишет, что «у осетин примирительные и третейские суды существуют точно так же, как у германских племён»[9].
Если не принимать во внимание другие аргументы, вроде того, что осетины «имели неуклюжую и неловкую походку немецких крестьян», мы исчерпали все доводы Гакстгаузена, которые легли в основу его «теории», этнически сближающей осетин с германцами.
Гакстгаузен из всех кавказских горцев удостоил своим вниманием только осетин, избрав их предметом своих «научных» наблюдений. Но если бы Гакстгаузен удосужился познакомиться, хотя бы по литературным данным, с бытом и правами других горских народов Кавказа, он легко убедился бы в недоброкачественности своих аргументов и в несостоятельности основанной на них нелепой и антинаучной «теории» арийского происхождения осетин.
Все примеры, приводимые Гакстгаузеном из быта осетин, не имеют ничего специфически осетинского. Всё это имеет место в быту всех горцев Северного Кавказа. Устройство осетинского очага — пристенного или срединного — ничем не отличается от устройства чеченского, ингушского, кабардинского, балкарского и карачаевского очагов. Треножник, квашня, грабли, соха, выпечка хлеба в золе, пивоварение, обряд, связанный с приводом невесты в дом жениха, процедура примирения кровников, наконец, третейский суд — все эти бытовые черты, рассматриваемые Гакстгаузеном как нечто специфически осетинское, являются общегорскими особенностями. Следовательно, если призвать приводимые Гакстгаузеном бытовые параллели между осетинами и германцами сколько-нибудь основательными для доказательства якобы существующей этнической близости осетин и германцев, неизбежно встаёт вопрос о распространении «арийской теории» и на других горцев Северного Кавказа, поскольку и в их быту есть сходные с осетинами особенности. Но Гакстгаузен, боясь оказаться в смешном положении, ограничил свои «изыскания» осетинами. Он решительно заявляет, что «осетины происходят от готских и других германских племён, вероятно, разбитых гуннами и оставшихся в горах Кавказа»[10].
Таким образом он делает вывод, что территория, ныне занимаемая осетинами в Центральном Кавказе, есть колыбель европейских народов и в первую очередь германских племён. «Краткие замечания эти, — пишет Гакстгаузен, — кажется, достаточны, чтобы обратить внимание на колыбель и родину европейских народов. Страна оссов, или осетин, была точкой отдохновения, а осетины — отставшие братья этих народов»[11].
Если исключить политические мотивы, лежащие в основе «теории» Гакстгаузена, то покажется смешным делать вывод об этническом «родстве» осетин и германцев на основании «доказательств» Гакстгаузена, ничего общего с наукой не имеющих. Никому не придёт в голову на основании поразительного сходства быта у народов Кавказа — совершенно разных по происхождению и языку — рассматривать их как один народ.
Кавказская этническая среда, выработавшая на протяжении столетий общую материальную и духовную культуру, но в то же время представляющая собой исключительное разнообразие, является ярким доказательством бесспорности слов товарища Сталина о том, что «исторические параллели всегда рискованны»[12].
Одинаковый быт может быть у народов, не имеющих между собой никакой этнической близости, так как «на основе одной и той же формации всегда возникнут одни и те же характеры, одни и те же особенности»[13].
Одинаковый быт обусловлен одинаковыми социально-экономическими условиями, ибо, как указывает Маркс, «весь внутренний строй самой нации зависит от степени развития её производства и её внутреннего и внешнего общения»[14]. Более того, «даже туманные образования в мозгу людей, и те являются необходимыми сублиматами [продуктами] их материального жизненного процесса, который может быть установлен на опыте и который связан с материальными предпосылками»[15]. Отсюда ясно, что доводы, которыми оперировали Ган и Гакстгаузен в обоснование «теории» германского происхождения осетин, при полном отсутствии других, более серьёзных данных не могут быть признаны убедительными. В самом деле, как можно приводить в качестве научного довода для доказательства этнической близости осетин и немцев «неуклюжую и неловкую» походку осетина, которая Гакстгаузену почему-то напоминает походку немецкого крестьянина? Все другие «аргументы» Гакстгаузена, которыми он пытается «обосновать» немецкое происхождение осетин, по своей научной убедительности стоят не выше «неуклюжей и неловкой» походки осетина.
Гакстгаузен в середине XIX в. имел большое влияние на формирование так называемой восточной ориентации германского империализма. Он был идеологом и теоретиком экспансии промышленного капитализма Германии на восток. Именно поэтому Гакстгаузен так упорно отстаивал «теорию» германского происхождения осетин и взял на себя неблагодарную задачу «обосновать» её негодными средствами. Его «теория» послужила обоснованием требований группы германских империалистов об отторжении от России областей, лежащих к северу от Чёрного моря.
На «теории» Гакстгаузена об «арийском происхождении» осетин, как не выдерживающей никакой научной критики, в другое время и при других обстоятельствах не стоило бы и останавливаться. Но поскольку немецкие фашисты выкинули расистский лозунг «Арийцы всех стран, соединяйтесь!», постольку разоблачение этой, с позволения сказать, «теории» Гакстгаузена и его последователей приобретает сейчас политическое значение.
«Теория» Гакстгаузена никогда не пользовалась популярностью в научном мире. Представители передовой осетинской интеллигенции считали её просто заблуждением. Так, на замечание автора учебника географии России Михаила Мостовского, будто осетины имеют «по физиономии, языку и образу жизни большое сходство с германскими народами», известный осетинский народный поэт, революционный демократ Коста Хетагуров ещё в 1901 г. отвечал, что «сходство осетин с германскими народами по физиономии, языку и образу жизни — уже отжившее свой век заблуждение»[16]. Но зато эту «теорию» Гакстгаузена подхватили осетинские буржуазные националисты, выходцы из осетинской помещичье- кулацкой верхушки, идеологами которых были А. Кодзаев, Вано и Г. Баев, эмигрировавший после Октябрьской социалистической революции в Германию, а с приходом фашистов к власти преподававший в Берлинском университете осетиноведение.
Эти, с позволения сказать, осетинские «историки» из буржуазно-националистического лагеря пытались доказать без каких-либо оснований, что «осетины были некогда многочисленным и могущественным народом, расселённым по всем трём частям Старого Света»[17].
С голословным утверждением Кодзаева, извращающего действительные территориальные границы древних осетин, являющихся аборигенами Кавказского перешейка, перекликается и «История Осетии», автор которой благоразумно скрыл свою настоящую фамилию под псевдонимом «Вано». Вано также «расселяет» осетин по всему Старому Свету, доводит их территории на востоке до Памира, кольцом охватывает ими Иранское плоскогорье, «занимает» Индию и Индокитай, а на западе осетинами «колонизирует» Грецию, Карпаты, Италию, Испанию, верховье Рейна, Фракию и Скандинавию[18]. Мнимый «захват» древними осетинами громадных территорий Вано объясняет тем, что «сильный и могущественный народ всегда стремится к захвату у менее сильных соседей того, в чём он ощущает нужду», а потому «предки осетин, будучи сильным и могущественным народом, вышли за пределы своих первоначальных границ, которые перестали их удовлетворять, и завоевали себе обширные территории»[19].
Тот же «осетинский империализм», но в более скромных территориальных границах проводится в работах белоэмигранта и апологета германского фашизма Г. Баева, который считает всё нагорье и всю Северокавказскую равнину — от Дарьяла и устья Терека до верховьев Дона и Кубани — территорией осетин[20] .
Чтобы обосновать господствующее положение осетин среди окружающих их народов, буржуазные националисты, фантазируя и извращая историческую действительность, пытались доказать культурную роль осетин в, таких странах, в которых пребывание предков осетин невозможно доказать. По словам Вано, «впервые огонь изобрели предки современных осетин, вследствие чего они пользовались преимуществом перед другими малыми и большими народами мира», а также будто бы «в Месопотамию высокую культуру впервые внесли предки осетин, превратившие названную страну из дикой и мёртвой пустыни в цветущий, вполне пригодный для жизни человека край»[21]. Едва ли нужно доказывать абсурдность всех этих измышлений. Известно, что «уже доисторические люди знали практически, что трение порождает теплоту»[22] и что «практическое открытие превращения механического движения в теплоту так старо, что от него можно считать начало человеческой истории»[23].
После Великой Октябрьской социалистической революции буржуазные националисты вместе со своей идеологией сошли с исторической сцены. Казалось, что «теория» о германизме осетин забыта. Однако с приходом к власти фашизма в германской историографии научные исследования заменяются предвзятой угодливой апологетикой. Фашистские лжеисторики перетряхивают, как правильно указывал тов. Димитров, «всю историю каждого народа для того, чтобы представить себя наследниками и продолжателями всего возвышенного и героического в его прошлом»[24]. Они вновь извлекли нелепую «теорию» Гакстгаузена и решили пустить её в ход. Им неважно, правильна, или неправильна та или другая теория, а важно то, полезна она для фашизма или вредна, удобна или неудобна, согласуется с захватническими планами фашизма или нет.
Из авторов, вновь отстаивающих в фашистской Германии «теорию» Гакстгаузена об арийском происхождении осетин, следует упомянуть Фридриха Риша, который в комментариях к «Истории монголов» Иоанна де Пиано Карпини[25] называет осетин потомками древних готов. Ришу хорошо известны древние известия арабских, еврейских, итальянских, грузинских и армянских источников, которые полностью опровергают «арийское происхождение» осетин. Ему хорошо известно и капитальное исследование французского ориенталиста Вивиена де Сен Мартена[26], который достаточно убедительно доказывает, что предки осетин происходят из древней Согдианы (VII в. до н. э.), географическое положение которой приблизительно соответствует местонахождению Аральского моря в Западном Казахстане.
Среди фашистских лжеисториков, выполняющих социальный заказ фашизма, видное место занимает некий проф. Вольфганг Шульц, который опубликовал в издаваемом Альфредом Розенбергом журнале «Национал-социалистише Монатсхефте» статью, посвященную характеристике древних германцев. В этой статье Шульц из всех кавказских народов только осетин «осчастливил» правом считаться арийцами.
Фашистские псевдоучёные проявляют повышенный интерес к изучению истории осетин. Они издают книги по осетиноведению. Предатель осетинского народа Гаппо Баев в продолжение ряда лет читал в Берлинском университете специальные курсы по истории, языку и этнографии осетин.
Осенью 1942 г., когда фашистские орды захватили Центральный Кавказ, немецкое командование рассчитывало через Осетию выйти на Военно-Грузинскую дорогу, ведущую в Закавказье и к Баку Значительная часть плоскостной Осетии, расположенной по левому берегу Терека, была захвачена фашистскими ордами. Немецкое командование уже не сомневалось в близкой победе.
Но горцы рассуждали иначе.
Охваченные единым патриотическим порывом, горцы, верные славным боевым традициям своих предков, решили отстоять свою родину. И в самый критический момент, когда головные части германских армий уже рвались к подступам Военно-Грузинской дороги, к столице Северо-Осетинской АССР, во Владикавказе у братской могилы 17 тыс. бойцов, павших за советскую власть в годы гражданской войны, на многотысячном митинге горских народов Северного Кавказа была объявлена гитлеровским захватчикам священная война — «газават».
Пророчески звучат в наши дни слова С.М. Кирова, сказанные им в Пятигорске на съезде горских народов в марте 1918 г., что величественная цепь гордых скал Кавказа «явится той могучей преградой, о которую разобьются все силы реакции»[27].
Так именно и случилось.
Знаменитые «Аланские ворота» (как называли Дарьяльский проход в древности) для гитлеровских полчищ оказались на запоре. Реакционные силы фашизма вдребезги разбились о несокрушимую волю кавказских народов. Фашистам не помогли ни арийские «теории», ни приказы гитлеровского командования немецким солдатам: не задевать первое время бытовых привычек горского населения, особенно осторожно подходить к женщине, так как поругание женщины в Осетии может вызвать взрыв беспощадной мести народа[28].
Первое серьёзное поражение фашистским полчищам было нанесено под Владикавказом в ноябре 1942 года. Немцы вынуждены были отказаться от дальнейшего наступления и решили перезимовать на занятых рубежах. «Берега Терека, изобилующие населёнными пунктами, — говорится в приказе Гитлера, — наиболее благоприятный зимний рубеж, который нужно во что бы то ни стало отстоять для покорения Кавказа весной 1943 года»[29].
Но фашистским разбойникам не пришлось зимовать на берегах вольного Терека, так как 24 декабря того же, 1942 года, по приказу Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина Красная Армия перешла в наступление.
Решающее сражение было дано в долине Терека и Ардона, на территории плоскостной Осетии. На территории Осетии фашистские войска были остановлены, здесь же начался и их разгром. Холодные волны бурного Терека мчали в Каспийское море десятки тысяч трупов гитлеровских захватчиков. А когда уцелевшие части разбитых немецких полчищ под ударами Красной Армии начали отступать на запад, их безжалостно уничтожали славные народные мстители — осетинские партизаны, среди которых было немало участников гражданской войны 1918–1920 годов.
Осетины имеют большой опыт партизанской войны, приобретённый ими в годы гражданской войны против белогвардейцев. Этот опыт им пригодился в борьбе против гитлеровских захватчиков. Славные традиции партизанской войны в Осетии передаются из поколения в поколение. Ветеран русско-турецкой войны 1877 г. крестьянин села Дигора Бердиев Дзабе — в годы гражданской войны вместе со своими сыновьями сражался в партизанском отряде против белогвардейцев. Его сын, бывший красный партизан гражданской войны, колхозник Бердиев Георгий в дни Великой отечественной войны — народный мститель. Он прославил себя боевыми делами, за что награждён орденом Красной звезды.
Мужественно борются верные сыны осетинского народа в рядах Красной Армии против фашистских захватчиков на фронтах Отечественной войны. Овеянные славой имена Героев Советского Союза Г. Цокалаева, Х Мильдзихова, С. Коблова и К. Тогузова, а также генералов Карсанова, Хетагурова, Цаликова и Мамсурова известны всему советскому народу. Осетинский народ в великой битве советского народа против Гитлеровской Германии занимает достойное место.
***
Комментарий Zilaxar: «Статья и известного осетино- и адыговеда Георгия Кокиева является скорее идеологической, чем научной, однако, она представляет определенный историографический интерес. Зачем ученому надо было „ломиться в открытую дверь“ и разоблачать „германскую теорию“ происхождения осетин, к тому моменту уже более полувека как неактуальную? Подсказка может быть во времени опубликования — разгар депортаций чеченцев и ингушей, когда любой малый народ находился под угрозой почувствовать на себе недовольство Сталина. Складывается ощущение, что Кокиев стремился „оправдаться“ перед советским режимом за антинаучные построения немецких идеологов, ставивших осетин выше русских в „иерархии рас“ (напомним, речь идет о периоде кампании вынужденного „поворота к патриотизму“ советского руководства в ВОВ).
Традиционно для осетинской публицистики советской эпохи, в статье присутствуют нападки на Гаппо Баева. Например, автор утверждает, Баев стал преподавать в Берлинском университете осетиноведение „с приходом фашистов к власти“. Между тем, Баев преподавал там с 1926 г., задолго до прихода нацистов к власти. В качестве доказательства того, что Баев являлся „апологетом германского фашизма“ Кокиев приводит только то, что бывший глава Владикавказа „читал специальные курсы по истории, языку и этнографии осетин“ в Берлине. Нам не известен характер взаимоотношений Гаппо Баева и нацистского режима, но для подобных обвинений нужны доказательства повесомее.
Представляется удивительным то, что Кокиев не знал кто писал под псевдонимом „Вано», хотя его современникам и коллегам было известно, что это писатель Сослан Темирханов, не являвшийся профессиональным историком. Тем не менее, его „Иры истори“ была вполне себе прогрессивна для своего времени (книга вышла в 1913 г.) и опиралась на большой массив доступных тогда сведений. Конечно, не будучи профессиональным этнографом, Темирханов не делал различий между народом „ир“, его предками или индоиранцами вообще. Сейчас эта работа безнадежно устарела и представляет лишь историографический интерес. Не был Вано и „выходцем из осетинской помещичье-кулацкой верхушки“, как считает Кокиев. Он был старшим ребенком в многодетной крестьянской семье. „Теорию“ Гакстгаузена он, естественно, не „подхватывал“, а писал (и это буквально первое предложение в его книге после предисловия), что „Ир Иранæй рацæугæ адæм сты“, что, конечно, тоже ошибочно. Умер Темирханов в 1925 году. До захвата власти в Германии нацистами оставалось еще 8 лет.
P.S. К сожалению, активное обличение осетинских патриотов в угоду советскому режиму не спасло Кокиева от сталинской „машины смерти“. Как писал профессор Валерий Дзидзоев, „в конце 40-х гг. XX в. Г.А. Кокиев был обвинен в „буржуазном национализме“, отстранен от работы, судим и заключен в тюрьму.
Наказание он отбывал в Ярославской области. Только в 1955 г. было восстановлено честное имя талантливого профессора Г.А. Кокиева, который вошел в историю отечественной науки как признанный ученый-кавказовед. За год до этого 28 марта 1954 г. Георгий Александрович скоропостижно скончался в тюрьме. Существует версия, что в тюрьму к нему приехала жена, Дзерасса Гутиева, которая очень хотела обрадовать его известием о возможной скорой реабилитации. Беседуя с женой, ученый сказал, что ему уже ничего не нужно, в том числе и скорая реабилитация. Еще через несколько минут Георгий Александрович скончался [от разрыва сердца]“».
ПРИМЕЧАНИЯ:
[1]Hahn К. Neue, Kaukasische Reisen und Studien. Leipzig. 1911.
[2]Hahn K. Op. cit. S. 178.
[3]Абаев В. К характеристике современного осетинского языка. Яфетический сборник. Т. VII, стр. 79. Ленинград. 1932.
[4]Марр Н. Племенной состав населения Кавказа, стр. 24. Птгр. 1920. стр. 43.
[5]Яфетический сборник. Т. VII, стр. 70.
[6]Марр Н. Избранные работы. Т. I, стр. 328. Ленинград. 1933.
[7]Гакстгаузен А. Закавказский край. Ч. I, стр. 7. СПБ. 1857.
[8]Гакстгаузен А. Указ. соч. Ч. II, стр. 88.
[9]Там же, стр. 106. стр. 44.
[10]Гакстгаузен А. Указ. соч. Ч. II, стр. 117.
[11]Там же, стр. 123.
[12]И. Сталин. Беседа с немецким писателем Эмилем Людвигом 13 декабря 1931 г., стр. 6. Партиздат. 1937.
[13]К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIII, стр. 374.
[14]К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. IV, стр. 11.
[15]Там же, стр. 17. стр. 45.
[16]Газета «Северный Кавказ» №72 за 1901 год.
[17]Кодзаев А. Древние осетины и Осетия, стр. 1. Владикавказ. 1903.
[18]См. карту расселения осетин, приложенную к книге Вано «История Осетин». Владикавказ. 1913.
[19]Вано. История Осетии (на осетинском языке), стр. 13.
[20]Предисловие Баева к «Песне об Алгузе», стр. 14. Берлин. 1922.
[21]Вано. Указ. соч., стр. 14.
[22]К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XIV, стр. 495.
[23]Там же, стр. 569.
[24]«Правда» №215 от 6 августа 1936 года.
[25]Garpini J. Geschichte der Mongolen und Reisebericht. 1845–1847. Leipzig. 1930.
[26]Vivien de Saint Martin. Etudes de geographie ancienne et d’ethnograpie asiatique. Paris. 1850. стр. 46.
[27]Киров С. Статьи, речи, документы. Т. I, стр. 39. Партиздат. 1936.
[28]«Известия» №250 от 23 октября 1942 года.
[29]«Социалистическая Осетия» №52 за 1943 год.