Статья Æmbalty Cocko для сайта Hohag.com (26 декабря 2017 г.).
В последнее время в общественном дискурсе всё чаще возникает тема сворачивания федерализма в стране снижением степени автономности регионов и полномочий их руководства. Новейшая история России начиналась с ельцинского «берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить», и, преодолев нехитрую траекторию, оказалась в точке, в которой отменены выборы глав регионов, региональное законодательство унифицируется под предлогом устранения его противоречий с федеральной конституцией, центр активно вмешивается в местную языковую политику (текущая ситуация в Татарстане).
Налицо — слом федерализма и попытка трансформировать Россию в унитарное государство. Все годы пребывания у власти нынешнего российского руководства этот слом проводился под разговоры об усилении властной вертикали. В этих условиях важно обсудить, проговорить вслух место, занимаемое РСО в Российской Федерации, и шире – место Осетии (севера и юга) в российской цивилизации.
В современном осетинском обществе есть никем не вербализованное коллективно-бессознательное восприятие правил бытия в большом российском «общежитии», примерно следующего содержания: Россиия – это некий большой дом, «общежитие» или «коммунальная квартира» или «общий дом», в котором обитает семья народов. Некоторым членам семьи в силу каких-то обстоятельств выделена отдельная комната или уголок решением главы семьи. Однако, глава семьи может по каким-то причинам этот уголок забрать, «аннулировать». Это будет печальное, но не смертельное событие, постольку поскольку общий дом цел, и в нем можно продолжать жить в более или менее комфортных условиях. Общий дом в этой парадигме – первичен.
В реальной жизни этой метафоре соответствуют регулярно всплывающие на федеральном уровне рассуждения думских депутатов или чиновников о необходимости укрупнения регионов. И в общем и целом, российское общество и общественности национальных республик хотя и воспринимают эти заявления настороженно, никто не реагирует на такие предложения как на нечто принципиально недопустимое – на бессознальном уровне себя они воспринимают тем самым членом семьи, который, при необходимости, переедет в комнату брата и потерпит, но никак не воспримет лишение себя отдельного угла как покушение на фундаментальные его права. Ибо в рамках такого восприятия можно пожертвовать своей комнатой (национальной республикой и интересами ее народа) во имя благополучия «большого дома».
В действительности национальная республика в составе РФ – в частности Северная Осетия – это ,согласно конституции РСО –«демократическое, правовое государство», в котором единственным источником власти является ее народ. То есть, возвращаясь к нашей аналогии: республика — это самостоятельный и самодостаточный дом, в котором живет семья, которая состоит в условном дачном кооперативе или просто является частью села (федерации).
В первом подходе первичен дом-федерация, внутренняя структура которого по представлению индивида может как угодно перекраиваться. Во втором подходе первична «ячейка», составная часть федерации. Мы намеренно не затрагиваем здесь юридическую матчасть – в наши задачи не входит разбор и анализ конституционных оснований российского федерализма. Мы оперируем категориями здравого смысла – его соображения первичны и в конечном итоге должны ложиться в основу законодательства. Важно приучить наше общество рассматривать Осетию как первичный субъект истории и права, чьи интересы первичны для осетина.
Почему мы вообще ставим вопрос в таком ключе? В действиях федерального центра мы все чаще явственно замечаем детали, которые свидетельствуют: в основе многих решений Москвы лежит допущение о том, что субъектность национальных республик – в долгосрочной перспективе нежизнеспособна. В первую очередь, в силу ожидаемой ассимиляции (русификации) ее титульных этносов.
Помимо темы с укрупнением регионов, самый яркий пример – недавний скандал вокруг национальных языков, спровоцированный высказыванием президента Путина. Само решение отменить обязательность изучения второго госязыка в национальной республике с одной стороны , является, видимо проверкой реакции общественности на такие шаги ущемляющие субъектность региона. С другой стороны, в основе такого решения лежит допущение о том, что вторичная роль национальных языков будет и далее уменьшаться.
Фактически в этом и других подобных решениях заключена ставка, предсказание. Ставка на исчезновение местных языков. Ставка на разрушение национальных идентичностей. Ставка на постепенный демонтаж самой субъектности национальных республик в условиях, когда исчезнет спрос на нее – спрос, генерируемый национально-этническим самосознанием и ничем иным.
Мы должны понимать, что когда тренд намечен, и, по сути, очевиден всем заинтересованным сторонам, то за одним шагом, рано или поздно, следует другой.
Если вам сегодня говорят, что ваш национальный язык в вашей же республике не так чтобы очень уж и важен, то завтра вам скажут что само существование вашей республики не является таким уж необходимым.
Вам скажут что вы являетесь в первую очередь гражданином своей страны, и именно по этой причине ваши налоги тратятся на поддержание русскоязычного школьного образования, а ваш этнически родной язык и культура – рудимент прошлого, и оплачиваться его поддержание должно не из ваших налогов, а только в порядке частных пожертвований.
Необходимо задать и попытаться найти ответ на целый ряд вопросов.
Мы ожидаем и предполагаем окончательной потери своей этно-культурной идентичности или ее сохранения и развития на горизонте 30-50 лет? Какова была историческая роль вступления Осетии в состав России – на историческом горизонте призвано стать фактором нашего этнического развития и прогресса, или фактором все той же ассимиляции и этнической гибели? С присоединением к России мы должны были утерять примат собственных интересов и заменить их на общероссийские? Когда декларируемые общественные интересы страны вступают в конфликт с кровными интересами осетинского народа – как такой конфликт должен разрешаться? Мы находимся в составе федерации ради интересов самой федерации или ради интересов родины? И наконец : Осетия для России, или Россия для Осетии?
От ответов на эти вопросы зависит то, какие требования мы будем предъявлять к устройству и функционированию наших двух государственно-административных образований на севере и юге.
С этих позиций мы, например, должны оценить тот факт, что уже более 10-ти лет должность главы РСО перестала быть выборной. Как это согласуется с нашими глобальными этническим интересами? С этих же позиций надо оценить отсутствие возможности принимать региональные законы, отвечающие интересам социума: вспомним недавнюю историю в неудачной попыткой парламента РСО запретить продажу энергетиков в республике. Вопрос не в степени вреда или полезности пищевого продукта, а в том, что национальный парламент скован в принятии даже минимальных по своему масштабу решений.
Очевидно, что сворачивание федерализма вредит развитию как России в целом, так и Осетии как ее региона. Но все дискуссии вокруг этой темы, как правило, ведутся в контексте рассмотрения интересов Российской Федерации. Нам пора начать обсуждать все эти явления в контексте глобальных и долговременных интересов осетинского народа. Примерить новые очки. Примерить новый способ рассмотрения действительности. Этот подход по-видимому выдернет нас из затянувшейся спячки и принесет множество новых, и увы, не всегда приятных открытий.